На свете много книг,
И в каждую проник
Злодей под разной маской —
И в отведённый миг
Он авторской подсказкой
Вполне вооружён,
С прочтённой на ночь сказкой
Оставлен и прощён.
Вольготно в многотомнике
Ему любой порой,
Как хищнику в питомнике.
Но есть у нас Герой!
Добрыня Иванов —
На подвиги готов,
Он раздвигает время,
Не ведает оков;
Летает надо всеми
Эпохами, как бог,
Добра бросая семя,
Разя того, кто плох.
Не скрыться злу за кочками
Придуманных границ,
За буквами, за строчками
Листаемых страниц.
Шекспира буйный раб,
Отелло — нервно слаб;
Он чёрный, как ворона,
Горячий, как сто ламп.
Могла бы Дездемона
Себя не уберечь...
Добрыня спас матрону,
Сказав такую речь:
«Арап, имей хоть три жены, —
Единой не убей!»
Молчит Шекспир пристыженный,
Как мокрый воробей.
На рельсах — вся дрожит
От мелочных обид —
По прихоти Толстого
Каренина лежит...
Не ведая другого
Ответа на вопрос,
Толстой ведёт сурово
Пыхтящий паровоз.
Его Добрыня-стрелочник
Направил в тупичок.
И даму спас, и мелочи
Уладить ей помог.
Добрыня добр и смел,
Свершил немало дел:
Сестёр в Москву отправил,
Хоть Чехов не хотел;
Чуть Пушкина поправил...
И тем лишь огорчил,
Что дядю честных правил
Не в шутку излечил;
Вернул шинель Акакию
(Вот радость-то была!)
Короче — делал всякие
Полезные дела.
Добрыня Иванов
Добрался до основ...
Я зло искореню, мол,
Из книжек и псалмов.
И вот он, райский купол,
Где двое — весь народ,
Где змей уже задумал
Большой переворот.
Не сведали греха пока,
Влетел Добрыня в сад,
Забрал у Евы яблоко
И всё вернул назад.