.
Когда-то... в предавние-давние годы
(иль древние-древние, скажем, века)
во власти нам делали бабы погоду
и не было ни одного мужика.
Был за процветанье народец спокоен,
а правила миром любовь (красота).
Ведь женщина-лидер и женщина-воин
сены́нешним трутням - ей-ей не чета.
Алели закаты и воды бежали...
главенствовал принцип «не рóблю - не їм».
Минервы блистали, менялы стяжали
и каждый был местом доволен своим.
Скреблось мужичьё во дворе нарочито
уседрно метя́ кизяки́ под сосной...
Стояли вигвамы под нашей защитой -
почти как за каменной... Нет, крепостной.
И вот зачесалось однажды "мушшинам":
«Пусть... матриархат. Но ведь всякий... - примат!
Пуститя нас тожа поближе к вершинам...»
(и далее, значится, мат-перемат).
На вид - хлипковаты... (ни рыбы, ни звери)
кухарить, скорняжить, да глину месить...
Из лука стрельнýть им никто не доверил,
но дали (для форсу) копьё поносить.
Как помню: эпохи ложились пластами,
то ян проверяя на вшивость, то инь...
Но правили бал указуя перстами
плеяды хранительниц, нимф и богинь.
Бывали и случки. И что неприятно
(подсёк, перепало... - ходи и молчи)
со временем примы пошли на попятный
доверив иудам от бани ключи.
На цыпках, на цырлах... ан дальше - сердитей
(хотя поначалу - стреножь-засупонь),
пролезли до спален сперва фавориты,
а после уж прочая дрань-шелупонь.
И при попустительсве старшей матроны,
проня́той капризами «вынь да положь»...
однажды засланцы украли патроны,
а знать опоивши пустили под нож.
Так были досужие скинуты маски,
обрушены кровли, мосты сожжены....
Затёрлись веками скупые рассказки
о мире блаженсва и вечной весны.
Познала любовь униженье и рабство
уклад не сумев повернуть на круги.
Ни в праведных битвах, ни в пламени адском
не сгинули в муках её вороги...
* * * *
Подточит и камень иная зараза,
не выдюжит вечность ни тленный, ни бог.
Не всё убивается шумно и сразу...
Но всё убивается.
Вот в чём подвох.