Малодушие и хамство, раболепие и чванство,
Мельтешение "блохи" и словесной шелухи,
Также как и Ричард Третий, не люблю я междометий,
Неприличных выражений, суету телодвижений
Если пить, то одним махом, а гулять, так уж с размахом,
В бой идти как на параде и не думать о награде.
Сорок с лишним лет назад, я мечтал покончить над,
Корью, ящуром и СПИДом, раком и апартеидом,
Вдоль экватора проплыть, с древней встретиться Колхидой,
Для Сообщества открыть, тайну Наска с Атлантидой,
Стать хотелось мне пилотом, быть Отечеству оплотом,
Защищать страну, ребята, от коварства супостата,
Стать художником, поэтом, узнаваемым при этом
И дарить не за "бабло", окружающим тепло,
Планов было очень много, мать за мной следила строго,
Проверяла каждый миг, сквозь тетрадки и дневник,
Каждый вечер с батей, оба..., математику особо,
Чтобы я потом в Крыму, кончил ЧВВМУ...
В космос я не полетел ( есть в судьбе такой пробел )
И врачом не стал, а жаль, не варил в мартенах сталь,
Ни шахтером и ни вором, не валялся под "забором",
Не пробился в депутаты и пока не еду в Штаты,
Ни директором, ни мэром, а обычным офицером,
Так сказать с военным флотом, там где блеск роднится с потом,
Где на первом месте служба, дисциплина, долг и дружба,
Где все просто, как в кроссворде, где за подлость бьют по морде,
Пайку, сколько лет минуло, я не прятал под матрасом
И к гламурным не тянуло, изначально п***расам,
Под начальством не "стелился" и как видите не спился,
На акулу лучше с бреднем и ходить по острию,
Чем на шкентеле последним и в кильватерном строю,
Адмиральские погоны, я от вас, друзья не скрою,
Просвистели как "вороны", у меня над головою.
Двадцать лет как я в отставке, с лейкой шастаю по травке,
Вот сейчас лежу я в бане, кверху пузом, на диване
И пишу вам всем в стихах, о своих былых мечтах,
Помню как волна качала, нас во время непогоды,
Несмотря на все невзгоды, я бы начал все сначала,
"Чуйка" вновь подобна "гире", меня гложет то и дело,
Словно море где-то в мире, без меня осиротело,
А теперь закончу кратко - в гроб пока не собираюсь
И на даче три десятка, лет еще потрепыхаюсь!
Проходит "лето" и ни где-то, а в сердце старого поэта...