ХОХМОДРОМ- смешные стихи, прикольные поздравления, веселые песни, шуточные сценарии- портал авторского юмора
ХОХМОДРОМ - портал авторского юмора
 Авторское произведение Новости сайта  | Сообщить модератору

ПРОИСХОЖДЕНИЕ СЛОВА ПРЕЗЕРВАТИВ

  Ещё лучшее на ту же тему:  Стихи и шутки про философию
  

ЛЖЕПРОРОК СПИНОЗА О СЧАСТЬЕ (ч.4 развязка)



 
12.
    Конечно, Спиноза не единственный, кто призывает избавиться от страстей. На этот счет существует множество рецептов. Самый радикальный звучит: «Только в условиях ужаса души ваши очищаются». Есть и еще: «Страдания вразумляют».
    И действительно, иные беды, такие как войны, голод, болезни, смерти близких могут показать человеку тлетворность их страстей, обманчивость плотских наслаждений.
      Голод для чревоугодника – прекрасное оздоровительное средство. Впрочем, не факт, что с наступлением лучших времен он не возьмется за старое. Лишение власти способно подвигнуть вельможу на борьбу за справедливость и интересы народа. Хотя, быть может, его тайной целью является возвращение себе портфеля или кресла. Ужас нищеты, вряд сделает одержимого страстью наживы щедрым. Словом, явное несчастье для человека может быть лекарством, но целительность этого сильного средства во многом зависит от того, насколько страсть изменила его сознание, или разум.
   В христианской религии одним из средств борьбы со страстями является осознание греховности страсти и раскаяние. Но и здесь человека поджидает лишь временный успех. Даже за самым глубоким раскаянием, может последовать повторение рецидива, что уменьшает эффективность следующего раскаяния. Но и в случае, когда раскаяние возымело свое действие, человек не обязательно находит путь к счастью. Скорее ему уготованы разочарование, печаль, тоска и прочие модусы греховного уныния. Притом не исключено, что человек начнет наказывать себя за прошлые грехи, что позволит ему вкусить радость самоочищения с помощью самобичевания или самоуничижения. Но самоуничижение и страстотерпие – это тоже страсти, притом, возможно, даже более пагубные, чем пассионарные, активные их виды. Ведь здесь наслаждение человек извлекает из боли и страданий, то есть, из самих адских мук. Но именно это, позволяет иным лицам считать эти страдания высшей формой счастья.
    Заговорив о христианской религии, мы должны воздать ей должное за то, что институт Церкви со всеми ее недостатками, на протяжении веков борется со страстями. Ее главным оружием является, конечно, Бог. И это оружие вполне действенно. Поселенный в логосе разума человека Бог и обращение к нему способствуют смирению страстей человека. Однако, как мы знаем, верование не гарантирует избавление человека от страстей. Бывает даже наоборот. Чем более в человеке развита верованием способность к творчеству и любви, теми более он подвержен соблазнам страстей. Не зря же мы угадываем истину в словах Есенина:
    «Но коль черти в душе гнездились —
       Значит, ангелы жили в ней».
      Поэтому главное в учение Церкви то, что она открывает сущность страсти. Церковь учит, что нравственная чистота человека отвечает творческой сущности его разума. Ведь это позволяет ему видеть, отличать и любить подлинно прекрасное и, следовательно, отвращает от ложных услад. Церковь учит, что делая шаг навстречу соблазнам, что называется, совершая грех, человек вносит ошибку в свой логос. Как мы уже говорили, ошибка – это ничто. Но из этого «ничто», как из семени, может развиться «ничто, которое ничтожит», дьявол. Эта сущность поселяется в разуме, подобно вирусу, проникающему в живую клетку, и начинает порабощать его. И если здоровый разум объективизирует идеалы красоты и истины в облике Бога, то извращенный злом разум искажает этот образ, и тогда в разуме доминирует сущность, являющаяся антиподом Бога. Она завладевает сознанием и волей своей жертвы, и преследует цели обратные истинным целеполаганиям творчества. Причем, человек может не знать, что находится во власти этой сущности. И нередко принимает ее за подлинного Бога, которому и поклоняется. В этом весь ужас положения «заблудшего».
    И вот только теперь, после всего сказанного, мы, кажется, готовы понять тайную суть трактата Спинозы.

13.
    Прежде всего, прошу заметить, что идея существования дьявола наверняка была известна Спинозе. Ведь она достаточно проста и хорошо разработана в христианстве. Однако Спиноза отрицает существование дьявола. Зато о Боге он говорит много, вручая ему бразды правления судьбой человека. Вместе с тем, Бога он обезличивает, подменяя его некой субстанцией, о которой толком ничего неизвестно, кроме того, что она содержится во всем, совершенна, абсолютна и бесконечна.
    Из наших представлений о творческой энергии Вселенной следует, что она под это определение не подпадает, поскольку несовершенна. Притом ее несовершенство во многом определяет «ничто», которое содержится в каждой элементарной частице материи, в виде точки небытия.
    Тут уместно вспомнить, что многие философы полагали, что Бог создал мир из «ничто». Идея, конечно, нелепая. Ведь в свете наших представлений о происхождении первочастицы это все равно, что думать, будто бублик создан из дырки от бублика. Но мы не можем не признать тот факт, что «ничто» является необходимым условием зарождения и существования материи. При этом бездна «ничто» абсолютна, бесконечна и совершенна. Ничего более совершенного, чем «ничто», не может быть
      Так вот, субстанция Спинозы не может быть творческой энергией по определению, поскольку творчество несовершенно, как и сама энергия не имеющая идеальной законченности. Вдобавок, Спиноза сообщает, будто у этой субстанции имеются два атрибута: протяженность и мышление. Они, якобы, содержат сущность самой субстанции. Но ни то, ни другое не способно к существованию без движущей ими силы, то есть, без энергии. Без энергии материя – ничто, также как ничто - мышление без разума. Разве это не подтверждает, что субстанция Спинозы на самом деле то самое «ничто которое ничтожит»? То есть, Бог Спинозы по своей природе - антипод животворящей энергии Вселенной и подлинного Творца.
   Вы скажете: «Это натяжка. Извращение идеи философа. Не может быть, чтобы Спиноза, о котором известно, что он, будучи евреем, готов был принять христианство, подразумевал под субстанцией чуть ли не Дьявола». Но смотрите, что дальше.
    Спиноза учит, что жизнь человека детерминирована Богом, заведомо предрешена субстанцией, и человек не в силах изменить свою судьбу. В осознании этого, мол, и состоит свобода человека. «Свобода – есть осознанная необходимость». Но ведь это означает, что никакой подлинной свободы у человека нет. А что человек без свободы? Безмозглый истукан, живой труп, вещь. Без свободы человек – «ничто».
    Между тем, христианство предполагает свободу выбора человека, который и создан по образу и подобию Творца. Вот и наша «креативная философия» доказывает, что человек – есть творческий процесс личности. А в творчестве не может быть предопределения. Иначе никакого творчества нет. И если бы в природе все было бы детерминировано, то в нем, пожалуй, не было бы даже самого понятия «творчество». Зато «ничто» являясь антиподом Бога, и будучи совершенным по своей природе, стремится стать абсолютным властелином мира. Законы материи и логики являются его аргументами против творчества логоса. В них проявляется сущность детерминизма «ничто». Она заключается в отрицании свободы творчества, и значит, самого человека.
       Вот и страсть, как мы показали, она порабощает человека и определяет его судьбу. Но в основе старасти, как учит сам Спиноза, лежит ошибка. И мы знаем, что ошибка – есть «ничто». Поэтому у нее демоническая сущность. Спиноза, как будто, из благих намерений советует не поддаваться страстям, и безропотно подчиняться судьбе, что по его мысли, обеспечивает счастье. Но и в тенетах страсти человек может чувствовать себя счастливым. Только это счастье обманчиво, ложно и в силу диалектичности своей природы оборачивается несчастьем. Чтобы отказаться от страстей, Спиноза предлагает поставить разум под контроль рационального мышления. Однако, как мы помним, мышление – атрибут «ничто», и по сути, таким «ничто» является. Подчинение разума мышлению, означает отрицание мышлением разума.
      Логика Спинозы не приводит к мысли о необходимости творчества. И это понятно. Ведь творчество можно легко подвести под категорию страстей, ибо оно сопряжено не только с положительными, но с отрицательными переживаниями. Мы же помним, о принципе преодоления в системе креативных принципов. Поэтому ясно, что в контексте доктрины Спинозы, идеалом безмятежности должно стать полное подавление естественных чувств человека. Но это и есть превращение человека в каменное изваяние, устранение его личности, превращение в «ничто».
       Но что же предлагает нам Спиноза вместо творчества? А вместо творчества он предлагает любить Бога. Дескать, это лучший способ избавления от страстей и путь к истинному счастью. Создается впечатление, будто весь трактат автора написан исключительно для обоснования этой идеи. Очевидно, это и подкупало, и ослепляло многих мыслителей, ратующих за нравственное совершенствование человека, что не позволяло им глубоко вникать в суть трактата. Зато у нас есть ряд вопросов. Например: А любит ли Бога сам Спиноза? Усомниться в этом нас заставляет то, что он пересматривает сущность христианского, а будучи евреем, то и еврейского бога, с их творчеством и отношением к человеку, и подменяет их богом собственного представления. Такая измена возможна лишь в том случае, когда бы он не любил традиционного Бога. А придумав своего, предлагает нам выбрать его, распрощавшись с прежним объектом любви. Значит, наш философ считает возможным, имея подлинную высшую любовь, сменить ее на другую высшую?
    Впрочем, вот, что Спиноза говорит о любви:
«Любовь - есть не что иное, как лишь наслаждение вещью и соединение с нею… Любовь возникает из понятия и познания, которое мы имеем о вещи, и чем больше и прекраснее вещь, тем больше и наша любовь».
    Как видите, любовь Спинозы весьма рациональна. Она зависит о того, что мы знаем о вещи. Заметьте, речь идет о «вещи», каковой Бога трудно себе представить. Притом, из его тезиса получается, что чем больше вещь, тем больше любовь к ней. То есть, у бриллианта меньше шансов быть любимой вещью, чем у бочки с навозом. И что значит «чем прекраснее вещь, тем больше любовь?» Здесь опять требуются усилия мышления, которое устанавливает соотношение качеств. Но, главное, если познание является условием любви, то как можно любить Бога, который по уверениям самого Спинозы непознаваем? Тем не менее, Спиноза продолжает:
    «Мы имеем двоякого рода возможности избавиться от любви: посредством познания лучшей вещи или путем опыта, что любимая вещь, которую мы считали чем-то великим и прекрасным, влечет за собой много вреда и несчастья… Что касается преходящих вещей, то любя и соединяясь с ним, мы никоим образом не укрепляемся в своей природе, так как сами они слабы и один калека не может нести другого… Мы знаем, что один Бог имеет сущность, тогда как все другие вещи не имеют никакой сущности, но являются лишь модусами. Но модусы не могут быть правильно поняты без существа, от которого они непосредственно зависят; и когда мы что-либо любим и встречаем вещь, лучшую любимой нами, мы тотчас переходим к последней и покидаем первую. Отсюда неопровержимо следует, что, познавая Бога, вмещающего всякое совершенство, мы необходимо должны любить его».
    Странно, не правда ли? Почему-то одна любовь должны зачеркивать другую. Конечно, колечко с брильянтом вещь – преходящая, непрочная, и вообще какой-то модус, а Бог велик и всемогущ, Но ведь можно любить и Бога и немножко колечко. И опять мы узнаем в любви по Спинозе деятельность мышления, которому присущ закон «отрицания отрицания». В идеи Спинозы о ступенчатой любви мы как раз наблюдаем пример того, как закон отрицаний приводит к уничтожению всего в пользу некоего абсолюта, каковым в данном случае является Бог спинозы, восседающий наверху лестницы. Если мы должны «посредством познания лучшей вещи», каковой является Бог, «избавиться» от всякой иной любви, то, по-моему, такая любовь просто бесплодна. Напомню, в христианстве любовь к Богу – не самоцель, а средство пробуждения любви к его творениям.
       Но вот интересно, любит ли Бог Спинозы человека? В христианстве, как известно, Бог не только любит человека, но и есть сама любовь. Да и в нашей «креативной философии» любовь представима как все соединяющая энергия. Но если исходит из понятия Спинозы о любви, то вряд ли Бог отвечает человеку любовью на его любовь. Ведь, тут, чтобы любить кого-то, нужно выбрать лучшего, в ущерб остальным, а где критерий оценки? Притом и этот лучший только потому лучший, что ему это предопределено самим Богом. Впрочем, для Спинозы этой проблемы не существует. Он говорит:
   «Они приписывают вещи, которые, однако, не принадлежат Богу, каковы: всеведение, милосердие, мудрость и т. д., которые, будучи лишь определенными модусами мыслящей вещи, никоим образом не могут ни существовать, ни быть поняты без субстанции, и поэтому не могут быть приписаны существу, состоящему только из себя самого».
       То есть, Спиноза лишает Бога всех положительных качеств, и при этом настаивает на необходимости любить эту субстанцию. Но за что же любить? Вот и о самой любви Бога к человеку он говорит:
       «Нельзя сказать, что Бог не любит людей, еще менее – что он любит их… Если же мы скажем, что Бог не любит людей, то это не следует понимать так, как будто он предоставляет человека самому себе; но это следует понимать в том смысле, что, поскольку человек вместе со всем существующим пребывает в Боге и Бог состоит из всего этого, – любовь его к чему-либо иному, собственно, не может иметь места, так как все заключается в одной вещи, т. е. в самом Боге.»
    Спиноза много рассуждает на эту тему, пытаясь оправдать равнодушие Бога, но ясно одно: Бог Спинозы вообще не способен к любви. Да ведь это и понятно. Если по мысли Спинозы любовь возникает из познания, то Бог, который совершенен в своих знаниях, не в состоянии любить. Вот этот стерильный Абсолют Спиноза и возводит в идеал, к соединению с которым человек должен стремиться и через то обрести счастье. Как пишет Спиноза:
    «Отсюда неопровержимо следует, что именно познание вызывает любовь, так что если мы познаем таким образом Бога, то мы необходимо должны соединиться с ним (ибо он может обнаружиться нам только как наиболее величественный и наилучший и не может быть познан иначе). В этом, как мы уже сказали, единственно состоит наше блаженство».
       Ну, и как вам это? А вот еще.
       Диктатура субстанции Спинозы, почему-то не исключает ошибки. Это кажется странным, если не знать, что сама эта субстанция - «ничто». Отсюда получается, что единственная наша свобода состоит в том, чтобы делать ошибки. Но они ведут к одержимости страстью. Зато в этом состоит наша единственная возможность реализовать нашу природную потребность в творчестве. То есть, чтобы убежать от судьбы мы должны поддаться дьявольским соблазнам страсти. Однако и здесь мы, кажется, не вольны в своих действиях. Ведь жизненные обстоятельства, которые могут стать причинами наших ошибок тоже запланированы Роком. И в этом случае наша страсть вообще предрешена. А нам остается с полным равнодушием исполнять все то, что она нам диктует. Например, страсть властолюбия следует воспринимать, как простую необходимость борьбы за власть, что обязывает лгать, хитрить, лицемерить, предавать, воровать, уничтожать соперников и тому подобное, известное из рекомендаций Макиавелли. Но делать это надлежит хладнокровно, да еще с ощущением душевной чистоты и счастья. Не представляю, как все это возможно без того, чтобы не превратиться в какую-то египетскую мумию, восставшую из преисподней.
    Впрочем, философия Спинозы, скорее, предусматривает другой вариант. Здесь, положившись на судьбу, человек делает то, что ему хочется, сообразуясь с откровениями интуиции, которую Спиноза объявляет безошибочной. А хочется человеку обычно побольше поспать, повкуснее поесть, хороший дом, шикарную мебель, новую машину, красивую жену, пару любовниц модельной внешности, развлечений, путешествий, приключений… Хорошо, если этот человек – сын миллиардера. Тогда все это он может получить, лежа на диване. Но обычному человеку, чтобы добиться желаемое, необходимо трудиться. Но если верить Спинозе, то смысла в такой деятельности никакого нет. Ведь все, что должно произойти обязательно произойдет. Остается только ждать и надеяться. Такая идея располагает к лени, которая, как известно, «мать всех пороков». И лежа на диване в ожидании решения своих проблем провидением, человек, конечно, может испытывать блаженство безмятежности как один из модусов счастья, но думается, это его счастье будут отравлять такие чувства как зависть, обида на судьбу, горечь разочарования, вожделения, ненависть к несправедливому миру и жалость к себе. Притом ему не приходиться надеяться на воздаяние за безгрешную жизнь и чистоту души, поскольку награды и воздаяния от субстанции не предвидятся. И знаете, пожалуй, это самый страшный результат идеологии Спинозы. Любая страсть лучше этого самоуничтожения человека, погребения его заживо. В этом случае человек становится тождественным «ничто». Того самого «ничто», которое и является субстанцией Спинозы.
    Наконец, чтобы поставить точку, ту самую точку «ничто», на самомнении Спинозы, сообщаю вам, что его «амбра» не содержит абсолютно и совершенно ничего нового в философии. Представление об атрибутах бога в виде «протяженности» и «разума» он заимствовал у Декарта, а остальное в его трактате – интерпретация учения античных философов стоиков. Притом интерпретация достаточно некорректная. Ведь идеология стоиков содержала представление о долге, чести, предназначении, ценностях личности, а их целью являлось усовершенствование человека. Этого они достигали с помощью разумных ограничений своих потребностей, диет, упражнений, специальных медитаций. Конечно, их идеалом было величественное богоподобие, хладнокровное достоинство, дисциплина духа, что, как и у Спинозы, является продуктом рационального мышления и воли.
      Считается, что идеология стоиков легла в основу дисциплинарного общества. Однако у этого учения обнаружились свои недостатки. Логика усовершенствования личности приводила стоиков к осознанию своего превосходства над непосвященными в их учение, и как следствие, к презрению в отношении менее совершенных. Притом стоицизм не предусматривал развитие творческих способностей адептов. Соответственно, их чувство превосходства зачастую не имело под собой почвы реальных заслуг, и потому выглядела как гордыня, снобизм, холодное бесчувствие и бездуховность. Внутренняя борьба со страстями и природными началами человека, нередко сама превращалась в страсть, в страсть восхождения к абсолюту. Кроме того, это учение годилось лишь для аристократии, и ни в коем случае не для простонародья. Впрочем, есть мнение, что стоицизм многое определил в этике христианства, которое признается более прогрессивным и истинным учением в силу его творческих оснований.
    Вы скажете, но ведь и в христианстве суетность не приветствуется. А страсти и возмущения духа вообще считаются показателем одержимости бесами или даже самим дьяволом. Зато смирение и кротость являются добродетелями «раба божьего». Да и во всех прочих религиях душевное равновесие служит признаком чистоты души и ясности разума.
    Культура вообще основана на запретах и воздержаниях. Это отличает человека от животных, неспособных противостоять стихии чувств. Умиротворению разума особенно много внимания уделяют восточные духовные учения. Здесь считается, что разум должен быть похож на гладь озера в тихую погоду. Тогда он отражает красоту реального мира. А всякое возмущение на поверхности этого зеркала искажает и ничтожит истину, и значит, делает невозможным подлинное счастье.
       Между тем, доктрина Спинозы, как будто, предусматривает те же условия для счастья. Однако его понимание счастья иное. В христианском учении счастье воспринимается как божья благодать, которая достигается в соединении с личностным богом творцом, а не с бездушным Роком «ничто», как у Спинозы. А восточные духовные практики имеют целью достижение гармонии адепта с природой и космосом, посредством, например, созерцаний, работы с животворящей энергией, праной, как это делают йоги. При этом они менее всего полагаются на мышление, стремясь к творческому познанию средствами разума, или логоса. Однако это не значит, что мышление полностью исключается как средство познания. При достижении гармонии в логосе и контроле мыслительной деятельности в ключе нравственных принципов, мышление становится настоящим дополнением разума. Это как раз то, что Спиноза называет «правильным пользованием разумом». В этом случае мышление является уже не источником заблуждений и страстей, а средством восхождения к сокровищам истинных знаний и счастью.
    Вспомните наш пример, где человек встречается со змеей. Мы тогда не нашли возможным для человека сохранить душевное равновесие. А между тем, это вполне возможно. Змееловы, знающие повадки змей, не испытывают к ним никаких негативных чувств и обращаются с ними, как с домашними животными. Очевидно, познание – необходимое условие счастья человека. А поскольку познание - это творческий процесс, то оно не может быть ограничено субстанцией Спинозы.
    Словом, вы как хотите, но мне кажется, что доктрина Спинозы, есть заблуждение, подсказанное философу его же мышлением, которое он поставил над разумом. И знаете, коль скоро, мышление может быть источником ошибок и страстей, то, возможно, и сам процесс мышления способен превратиться в страсть. Во всяком случае, такую страсть мы обнаруживаем у графоманов с их муками творчества, одержимостью идеями, заблуждениями и творческими неудачами, что часто сопровождается различными огорчениями, расстройствами и аффектами. Подобная страсть, очевидно, движет и некоторыми философами. Я бы назвал эту одержимость «страстью лжепророка». Не знаю, насколько я сам страдаю этим недугом. Но его признаки явно присутствуют в трактате Спинозы. Да и как нам, после всех этих «рябых пятен» в его сочинении расценивать его изречение:
   «Я не утверждаю, что нашел лучшую философию, но знаю, что познал истинную философию, и если меня спросят, как я могу быть в этом уверен, то отвечу: в силу той же уверенности, с которой познаешь, что три угла треугольника равны двум прямым, ибо истина уясняет одновременно и себя самое, и заблуждение».
   Я даже думаю, что именно лжепророк Спиноза открыл тот черный ход в философии, через который вошел Гегель, выдвинувший «ничто» на главную роль в процессах бытия. Той же дверью воспользовался и Шопенгауэр, со своим богом Мировой воли, а также Хайдеггер, доказывавший, будто источником творчества человека является «ничто». И конечно, Ницше, объявивший, что бог умер, тоже шел по следам Спинозы.
Поделитесь, порадуйте друзей:


  Автор: 
      Внимание! Использование произведения без разрешения автора (сайты, блоги, печать, концерты, радио, ТВ и т.д.) запрещено!
  Раздел:   Новости сайта
 Опубликовано: 
 Изменено:   2023-03-28 19:34:59
  Чья картинка:   Интернет
  Статистика:  посещений: 1519, посетителей: 747, отзывов: 2, голосов: +12
 
  Ваше имя:  
  Ваша оценка:     
 Оценки авторов >>>
  Оценки гостей >>>
Обсуждение этого произведения:

 Тема
 
 Re: ЛЖЕПРОРОК СПИНОЗА О СЧАСТ ...   
 Сообщить модератору  
 
Насчёт познанья разъяснения глубОки!
Похоже, этим занимаются и Боги!
Единственно, познанья нет примеров
И поз, и лишь намёк на адюльтеры!
 


, 2023-03-24 01:46:58 
      Оценка: +2    
 Re: ЛЖЕПРОРОК СПИНОЗА О СЧАСТ ...   
 Сообщить модератору  
 
Я зря пекусь о человечестве,
Ему трактат мой нафиг нужен.
Пророков нет в своем отечестве,(с)
Но ведь в других пророки еще хуже.
 


, 2023-03-24 16:04:19 
      Оценка: +2    
 Re: ЛЖЕП ...   
 Сообщить модератору  
  Равняясь на лучших из худших,
Я душ наблюдаю заблудших.
А на протяженье веков,
Не видел тот лучший каков?
 


, 2023-03-24 16:22:06 
      Оценка:  0    
 Re: ЛЖЕП ...   
 Сообщить модератору  
 
"Ужас нищеты, если не убьет скопца, то возможно, сделает его скупцом."
Мало, что скопец оскоплён, так ему ещё и ужас нищеты...
дальше читать не стал
 


, 2023-03-24 10:04:52 
      Оценка: +2    
 Re: ЛЖЕП ...   
 Сообщить модератору  
  Спасибо. Конечно, ошибка. Но уязвил. А впрочем, сожалею, что не стал читать. Ведь есть "полезные идиоты", а есть "полезные негодяи".))) 

, 2023-03-24 14:55:07, поправлено 2023-03-24 15:16:51 
      Оценка:  0    
      

Использование произведений и отзывов возможно только с разрешения их авторов.
Вебмастер