Ищут пожарные, ищет милиция;
ищут везде, но не могут найти –
кто юморил на Лубянке в столице?
С ними властям, как-то, не по пути.
*
Спят усталые игрушки:
Петросян, Коклюшкин, Трушкин –
Карабас-Ригина их
заменила на Долгих.
*
Наша Таня горько плачет,
патамушта нету мачо.
Говорит: «Я ваша вся!» –
мачи, аж, стесняются.
*
В свете есть такое чудо,
мужики ему – Иуды;
тридцать три богатыря –
ДБК – до фонаря.
*
Куда идём мы с Пятачком –
большой-большой секрет –
Курянин со Свинарчуком
базарят тет-а-тет.
*
Раз, два, три, четыре, пять…
Вышел зайчик погулять.
Берегитесь графоманы!
То ж – Geom, едрёна мать!
*
Вдруг упало что-то на пол –
детки с мамкой обалдели:
«Слабый стал наш Курский папа –
пил, всего-то, три недели».
*
На златом крыльце сидели:
Клок, МарлИ, Кукан, Модест,
Рома, Ах, Бо с Бо, Савелий,
Хи и Хи, Пилот и Тест,
оба МАА, Д, Б, К…
без ПАЧОТА им ТОСКА.
*
Муха села на варенье,
как дрофа, что хуже волка.
ВЕСЕЛО ЖИВЁТ наш гений –
тридцать восемь книг на полках.
*
Есть и пожарные, есть и милиция,
есть академик (ну, правда – один) –
все юморят на Лубянке в столице,
только с властями им не по пути.
***