Красным золотом и кокаином.
В юности у меня был приятель по кличке «Эйч-Баков». Этот молодой человек продолжительное время развлекался тем, что прикидывался иностранным разведчиком, затем инопланетянином, потом соблазнителем замужних дам, всего теперь и не упомнишь. Входил в образ так, что вывести из подобного гипнотического состояния его могло только сильное эмоциональное потрясение, (очередной привод в милицию или сотрясение мозга).
Объясню, откуда он получил такое прозвище. Так, по советскому паспорту, его фамилия была Щербаков, и как-то на вопрос:
— На какую букву начинается ваша фамилия, на «Че» или на «Ще»?
Он, состряпав многозначительное лицо, заявил:
— Моя фамилия начинается на «Эйч».
Вероятно, Эйч-Баков намекал на свою принадлежность к иностранным спецслужбам, должно быть, к американским - других же не было. Ну, с ним спорить никто не стал.
Он, баскетбольного роста, не по годам рано начал обрастать щетиной и по этому в винном отделе ему уже отпускали портвейн. Прогуливаясь с разведчиком Эйч-Баковым вдоль пыльных московских автотрасс, я стал замечать, что, при появлении на дороге чёрных волг, мой друг, как-то особенно по-американски, из-под полы своего длинного шпионского плаща делал водителю некие таинственные знаки, этакие «козьи роги», а затем, пряча лицо в воротник, спешил убраться в ближайший тёмный переулок.
На мои вопросы он сухо отвечал:
— Так надо. За нами могли следить. Когда-нибудь ты всё обо мне узнаешь...
Однажды он показал мне хозяйственный спичечный коробок, (были такие коробки-монстры), битком набитый красной медной стружкой.
— Это золото!
— Что это?! — не поверил я, поскольку до этого не подозревал, что золотые слитки обрабатывают на фрезерных станках, не видел золотой стружки вообще, такого цвета и в таком огромном количестве.
— Это мой гонорар, — объяснил Эйч-Баков и добавил многозначительно, — Есть одно серьёзное дельце. Можно неплохо заработать.
— А посмотреть можно? — проявил я излишнее любопытство.
— Нет! — жёстко отрезал новоявленный Али Баба, неплотно закрывая перед моим носом коробок и пряча его в карман. — Ты и так узнал слишком много!
Все его липкие пальцы были покрыты Золотыми Чешуйками, а из драгоценного коробка сыпалось во все стороны, так что я сделал вывод, что у Эйч-Бакова этого золота во всех карманах — как грязи.
И тут я его раздавил морально.
— Я бы рад тебе помочь. Но сейчас у моего папаши трудности из-за визы в Боливию. Опять не хотят выпускать - интриги завистников!
— Какая ещё Боливия? — отвесил свою тевтонскую челюсть Али Баба.
— А ты что же? Не знал, что он политический эмигрант? — добил я шпиона окончательно. — Мой дед, боливийский коммунист, эмигрировал в СССР сразу после войны. Бабка, правда, там осталась, вот посылки шлёт... на той неделе кокаина в грелке прислала.
— Кокаин? Это что, наркотик?
— Тошнотик! А то, что же ещё-то? Он там только и растёт в Боливии. Его там мучачос собирают в корзинос.
— А как его там, ну, нюхают? Курят?
— Его как хочешь можно. Хочешь в вену коли, хочешь так жри, под язык там или клизму в жопу! И, главное — никакого запаха изо рта. Ни один ментяра не придерётся.
— Дай попробовать! — тут же потребовал американский шпион. — Может он у тебя уже выдохся весь?
— Да ради бога, жалко мне что ли. У нас этого кокаину по всей квартире — все обчихались, даже соседская кошка. Пойдём, я тебе насыплю кулёчек, только на многое не рассчитывай, а то папаша заметит — разорётся.
Мы подошли к моему дому, благо прогуливались неподалёку, я поднялся в квартиру, сыпанул в газету муки, соды, соли по вкусу и капельку молотого красного перца. Решив, что именно так и должен выглядеть Стопроцентный Боливийский Кокаин, я вынес эту смесь на дегустацию Эйч-Бакову. Пока я колдовал на кухне, шпион прятался за мусорными баками во дворе.
— Вот! Натурпродукт! Только учти, никому ни слова!
— Премного благодарен, — сказал шпион, — а то, наш канал доставки перекрыли в Западной Германии, а я без кокаина, сам понимаешь, как без рук.
Не откладывая на потом, он вспорол кулёк пальцем и засосал в свою трепетную лохматую ноздрю хорошую порцию Боливийского Кокаина.
— Ну, побегу? — спросил шпион, дурея прямо на глазах.
— Ну, побеги, — позволил я.
И он побежал, петляя меж мусорных баков, сыпля из дырявых карманов красным золотом и кокаином.
Раньше у всех в домах были пачки с полезными травами. И вот однажды, она моя подружка проявила любопытство к марихуане и ее производным. Я набил папиросу смесью этих трав, прижег ее, типа это недобитая пятка и дал ей покурить. Ее так вставило, что ее потянуло на другие пороки. Сейчас она взрослая и живет в паре тысяч километров от меня с семьей и детьми и до сих пор возможно думает, что она была наркоманкой.
...мы с приятелем, ещё "Кубинских сигар" накрутили из кленовых листьев. Много. Штук 100. Зелёные такие получились. Красивые. Разложили на крыше гаража сушиться и кто-то их украл!